Моя деревенька.
Я помню почти всех жителей Пукалицы. В моей памяти отложились незабываемые воспоминания беззаботного и счастливого детства. Люди жили небогато, просто, но веселее, приходили чаёвничать с конфеткой и говорили, говорили и наговориться не могли, засиживались допоздна, перечитывали письма уехавших родственников, вспоминали какие-то давнишние истории…
Моя тетя, Печёнкина Клавдия Федоровна, жила одиноко, только летом я с мамой нарушали ее одиночество. Общалась она больше всего с Курдюмовыми, которые жили по соседству: Валентина была фронтовичкой, была в Армии поваром, после войны работала в Утманове на пекарне. В деревне её звали Валя Ванькина. Старшая дочь, Софья, в 1964 году уехала к родне в Горький там жила её тёзка, тоже Соня, дочь Юлии. Если мне не изменяет память, Валентина была племянницей Юлии. У них избы были под одной крышей, соединены большими сенями- поветями, а в сенном сарае, очень хорошо помню, что были какие-то очень красивые сани и какая-то карета. Дети ведь везде лазили, во все закоулки, нашу свободу никто не ограничивал. Это было сказочно! Эта карета нам тогда казалась поистине королевской!
Моя деревенька.
Я помню почти всех жителей Пукалицы. В моей памяти отложились незабываемые воспоминания беззаботного и счастливого детства. Люди жили небогато, просто, но веселее, приходили чаёвничать с конфеткой и говорили, говорили и наговориться не могли, засиживались допоздна, перечитывали письма уехавших родственников, вспоминали какие-то давнишние истории…
Моя тетя, Печёнкина Клавдия Федоровна, жила одиноко, только летом я с мамой нарушали ее одиночество. Общалась она больше всего с Курдюмовыми, которые жили по соседству: Валентина была фронтовичкой, была в Армии поваром, после войны работала в Утманове на пекарне. В деревне её звали Валя Ванькина. Старшая дочь, Софья, в 1964 году уехала к родне в Горький там жила её тёзка, тоже Соня, дочь Юлии. Если мне не изменяет память, Валентина была племянницей Юлии. У них избы были под одной крышей, соединены большими сенями, а в сенном сарае, очень хорошо помню, что были какие-то очень красивые сани и какая-то карета. Дети ведь везде лазили, во все закоулки, нашу свободу никто не ограничивал. Это было сказочно! Эта карета нам тогда казалась поистине королевской!
Младшая дочь Валентины, Люба, имела врожденный вывих ступни. Закончила школу, вышла замуж, жила в Утманове. Валентина жила вместе с матерью, Марией и теткой Анфисой, они были родными сестрами, постоянно ругались между собой. А Анфисы был очень сложный характер, она была своенравна и немного недослышала.
Семья была очень гостеприимной, я очень любила у них бывать и даже иногда ночевала. Соня меня заплетала, бабушка Мария, помнится, когда мне было лет 10, проколола мне уши, ей тогда было 84 года, т.е. она где-то 1880 года рождения. У них всегда было что-то вкусное, пироги, квас…, тетя Валя жарила вкусные котлеты, раньше о них никто и не слышал…
Когда Валентина заболела (у неё был рак), её досматривала дочь Соня, приехавшая из Горького, как сложилась её жизнь, не знаю.
Всех этих женщин объединяло ещё одно, полное отсутствие мужчин, даже сыновей, все вдовы…
Вообще мужчин в деревне было очень мало, и все прошедшие войну, молодых мужчин в те годы в деревне совсем не было. Толи семейные мужчины за 40, то ли мальчишки, да и тех было маловато. Помнится, выше тетиного дома стоял добротный, крепкий дом, под стать своему хозяину, дом Микуровых. Хозяина в деревне звали Серьга или цыган. Он действительно был похож на цыгана, у него не было одной руки, но он делал любую работу по дому ничуть не хуже здоровых мужчин, а на сенокосе за ним вообще за ним никто не мог угнаться. Его жену звали Марией, или как в деревне говорили, Манька-Серёжиха.
У них было 4 детей, старшую дочь не помню, как звали, она была уже взрослой и жила в Демьянове, а я в 1-м классе на Печенкино училась вместе с Галиной, Генка и Володька были постарше. С Генкой в 16 лет, позже беда приключилась, заряжал ружьё и нечаянно прострелил себе мякоть ноги, кость не задело, но спасти не смогли, умер от потери крови.
Выше стоял дом Евгении, не помню ни фамилии, ни имени мужа. Детей у них было, кажется пятеро, но имен точно не припомню. Кажется, была дочь Тамара, были и мальчики, но не точно пока вспомнить не могу. Рядом с ними жила Мария Егоровна, она была нашей родственницей, но мы с ними не общались, в семье была какая-та неприязнь, ее свёкр Алексей Тимофеевич (брат моего дедушки), отделился и большое крепкое родовое гнездо было порушено. Она жила одна. Кажется у нее был взрослый сын, но где он жил я не знаю.
Другие дети Алексея жили в разных местах: дочь Тамара в Подосиновце, я о ней практически ничего не знаю, дочь Мария вышла замуж за Шутихина Арсения и жила в Днепропетровске, у них было 2 дочери Галина и Лилия, с Марией мы поддерживали отношения, мама была у них в гостях, она приезжала в нам в 1972 году. Сын, Иван во время войны по каким- то бюрократическим проволочкам стал Михаилом, жил в Одессе, но из-за тяжелых ранений рано ушел из жизни. Живя в одном городе, он смог нас найти только в 1971 году, незадолго до своей кончины. У него был сын Юрий, но общение с ним у меня не сложилось.
На другом краю деревни, со стороны Печёнкино жила семья Микуровых, Арефий и Татьяна, у них были дочери Софья и Елена. Софья вышла замуж за болгарина и уехала на постоянное жительство в Болгарию. Лена, младшая из сестер старше меня на год, после школы уехала в Архангельск, у них там была родня. У Микуровых мы бывали по банным дням. Помню как в детстве частенько бывала в этом гостеприимном доме, как мы играли, как Арефко после баньки с нами играл, как сидели за самоваром… Татьяна умерла от рака где-то 1965-1968 году, он потом тоже уехал к родне в Архангельск. Кстати, когда моя мама уехала после войны из деревни, именно у этих людей она и жила в Архангельске.
Рядом с Микуровыми жила семейная пара Надежда и Егор. Детей у них не было. Егор был немного горбат, одно время работал бригадиром. Куда они выехали, не знаю.
В центре деревни стоял дом Сенихи, вроде её звали Зинаидой, но утверждать не буду. Помнится она работала на скотнем дворе. Помню, что зимой 1961-1962 годов в её избе школьники поставили спектакль кукольного театра. Это было незабываемое событие для всей деревни. Малышня была на полатях, взрослые сидели внизу.
Рядом с Сенихой был дом, в котором жил дед Яков, у него была дочь, но у неё, кажется после родов, отнялись ноги, после его смерти, её забрали в дом инвалидов.
В последующие наши приезды на месте этих двух домов всегда была зеленая полянка, мы любили там побегать…
Со стороны нижних ворот жила семья тоже Микуровых, Санко и Павла, у них было двое или трое детей, младшая Люба была больна, её уже почти взрослую определили в специализированное заведение, они постоянно ругались…
В доме со стороны Метюкова стоял красивый дом Ординых, Николая Африкановича и Галины. Знаю, что Галина воевала, у меня даже есть её фото в гимнастерке, у них были очень веселые дети с потрясающим чувством юмора и удивительной улыбкой. Я помню, Генку, Витю, Вовку и Зою, она была крестницей Зои Васильевны Ногиной. Они, наверное последними покинули деревню, стали одолевать волки…
И последний дом, стоял ниже тетиного, сразу у колодца, почему-то не помню имени хозяйки, кажется Дуня, фамилия у неё, кажется была или как у нас, Печёнкина или Микурова, сын, Александр, жил в Москве.
Вот и вся деревня! На 1961-й год:
1. Печёнкина Клавдия — 1чел.
2. Курдюмова Валентина – 5 чел.
Мария
Анфиса
Софья
Любовь
3. Печёнкина Юлия – 1 чел.
4. Микуров Сергей — 5 чел
Мария
Владимир
Геннадий
Галина
5. Печенкина Мария – 1 чел
6. Евгения – 7чел.
муж Евгении
Тамара
Дети
7. Микуров Арефий – 4 чел
Татьяна
Софья
Елена
8. Егор – 2 чел.
Надежда
9. Микуров Александр – 5 чел.
Павла
Любовь
дети
10. Сениха – 1 чел
11. Яков – 2 чел
Александра
12. Ордин Николай – 7 чел
Галина
Геннадий
Владимир
Виктор
Зоя
13. Печёнкина Авдотья – 1 чел.
Итого: 13 дворов, приблизительно 40-41 жителей на 1961 год.